Я ступаю на красный лесной ковёр, и сводящий с ума шелест отступает под весёлым хрустом листвы под ногами, на душе впервые за долгое время становится спокойно, я словно возвращаюсь в детство, когда столько веселья и радости могла подарить палая листва... Умиротворённый и счастливый, я иду меж чёрных стволов, улыбаясь червонному и золотому миру вокруг себя. В моём лесу такая спокойная тишина, кажется, здесь нет ни единой живой души, меня обволакивает чувство полной безопасности. Улыбаясь, я запрокидываю голову к серому небу и вижу дрожащую листву на чёрных ветках... кровь застывает у меня в жилах. Только одно дерево шелестит, когда нет ветра. Говорят, это дерево - страж между мирами живого и неживого, проводник на дороге в одну сторону, говорят, оно убивает даже мёртвых... Это значит, на хрупкой границе моей души и всепожирающей души мира, между реальностью снов и обманчивостью яви, вырос осиновый лес. Я в панике оглядываюсь в безвоздушном пространстве вокруг себя. Деревья обступают меня со всех сторон, я не знаю, откуда пришёл, в этом мире только кровавые листья под ногами и свинцовое небо над головой. Мой покой разбивается как зеркало, из запредельной реальности которого что-то проникает в мой мир, и мой мир заполняется шелестом листвы... Мне не показалось: здесь действительно нет ни одной живой души, кроме меня. Грудь словно стягивает металлическим обручем, каждый удар сердца становится мучительно болезненным, мир перед глазами качается и будто отодвигается. Я бросаюсь бежать, не разбирая дороги, не различая ничего за маревом ледяного ужаса. Куда бы я ни кинулся, чёрные стволы внезапно возникают у меня на пути, я мечусь в золотом аду как подранок в сжимающемся кольце скучающих, безразличных убийц. Падаю, поднимаясь взметаю в воздух багровые брызги опавших листьев, снова бегу, одурманенный томным запахом гниющей листвы. Эта судорожная бесконечность должна когда-то закончится. Но как, если я не могу выйти из Леса?.. И вот ответ: я снова падаю, но на этот раз - с высоты. Нет, я не хотел для себя такого. Я не хотел лежать вот так, неподвижно, глядя в это серое небо, наблюдая, как красные листья срываются с веток стоящих на краю обрыва деревьев, и изящно скользят, чтобы присоединится ко мне. Но всё же, я ощущаю безмятежный покой, наверное от того, что всё закончилось, теперь уж действительно - всё. А может быть, мне передаётся спокойствие леса, взволнованного было моим таким живым присутсвием, но теперь устранившего источник тревоги. Я скашиваю глаза, и разглядываю серые остовы и обломки предыдущих кораблей, разбившихся здесь подобно мне. Я не чувствую их дружеских рук и улыбчивых голов под собой, я теперь совсем ничего не чувствую, кроме разве что нежных лапок какого-то насекомого на своём лице, но ниже - ничего. Тем не менее, я знаю на чём лежу, парчовый ковёр палой листвы недостаточно укрывает... нас.